Есть отдельная радость для заядлого театрала – спектакли длиною в день. Это редкость на московской сцене, да и других тоже. Как кто-то любит рассказы, а кто-то вещи размером с «Войну и мир», так и провести целый день в театре, полностью погрузиться в спектакль –  это удовольствие, интересное не каждому.

Сейчас в Москве по факту есть только один такой спектакль – шестичасовая с перерывом на латиноамериканский обед постановка Егора Перегудова в Студии театрального искусства по мотивам «Ста лет одиночества» Маркеса. Поезд “Москва-Макондо” обычно отправляется по субботам, ходит редко, но всегда с радостью берет с собой пассажиров в удивительный мир фантазий Маркеса. В конце сентября зрителям фестиваля «Уроки режиссуры» в рамках III Биеннале театрального искусства удалось наблюдать его как спектакль-открытие. Фестиваль показывает работы молодых перспективных режиссеров, но тем более символично, что он посвящен памяти великого сценографа Давида Боровского, а сценографию и костюмы «Одного дня…» создал его сын Александр Боровский, главный и бессменный художник СТИ.

Сам спектакль уникален не только своей длительностью: он создан на основе дипломного спектакля студентов ГИТИСа «Сто лет одиночества». Теперь же многие из выпускников стали частью труппы СТИ, в спектакль ввели и актеров других поколений Студии. Для дипломной работы это редкий случай, когда спектакль не только живет за пределами вуза, но и гремит по театральному сообществу. «Сегодня я в Макондо» уже стало неким паролем для своих.

Скажу сразу, лично мне первоисточник еще со студенческой скамьи был абсолютно неприятен, я не понимала какую же прелесть находят другие в чтении этой книги. Спектакль Студии меня не только примирил с происходящим, но и заставил влюбиться в чудеса и жителей Макондо.

Черный, пустой зал, открытый зрителю вплоть до последней кулисы. Пара распахнутых окон. Из них льется свет. Перед нами начинают появляться один за одним герои спектакля. «Пройдет много лет, и полковник Аурелиано Буэндиа, стоя у стены в ожидании расстрела, вспомнит тот далекий вечер, когда отец взял его с собой посмотреть на лед». Одна за одной разворачиваются сцены из жизни семейства Буэндиа, их соседей и близких. Вот уже Хосе Аркадио Буэндиа, основатель Макондо женится на своей Урсуле, а вот уже покупает первые алхимические предметы у цыгана Мелькиадеса. Вот уже их старший сын впервые чувствует себя мужчиной и сбегает с цыганским табором. Вырастают дочери, спешат замуж, а будущий полковник Буэндиа встречает свою Ремедиос. Бесконечная вереница эпизодов, огромное количество персонажей и больше половины из них с повторяющими имена – все эти спина к спине стоящие Аурелиано и Урсулы здесь выстраиваются в четкий паззл, и зритель никогда не запутается в героях.

Не смотрела студенческую версию, но, говорят, в стенах театра постановка стала взрослее, откровеннее. Чувственность происходящего и правда льется через край: не зря в описании спектакля жирным шрифтом написано «Запрещено для детей». Наверное, в «Макондо» показаны самые страстные и красивые сцены любви, при этом без грамма пошлости. Похоть как один из столпов города возведена на пьедестал, и даже горький в ответ происходящему возглас заезжего священника «я построю здесь храм», конечно, не спасает ситуацию. При этом вся первая часть спектакля озаглавлена «Одиночество любви». Вторая же «Одиночество смерти».

Смерть в Макондо красива, хоть долгие годы и не заходила в этот город. Один за одним персонажи уходят от нас на подвесной мост, границу мира живых и мира мертвых. Те, кто уже на той стороне, тянут к ним руки, помогая подняться. Во второй части спектакля на сцене появляется монолитная стена, и уже по ней, ломая её, пытаясь сдвинуть, уходят следующие. Этот же мост, как некое седьмое небо чувств, используется и в любовных сценах. Физическая подготовка труппы в этом спектакле просто восхищает, кульбиты и элементы, достойные чемпионата по OCR[1] делаются без запинки, а красивые тела заставляют зал вздыхать.

Здесь есть и эстрадные номера: «Оркестр Макондо» с удовольствием играет для зрителя и поет свои баллады, а босоногий бродячий музыкант по прозвищу Человек неразлучен со своей гитарой. Здесь потрясающей красоты танцы: чего стоит только один танец смерти Пьетро под аккомпанемент небесного оркестра.

«Первый в роду был привязан к дереву, а последнего съели муравьи» – «так-то оно так, да не совсем». Спектакль следуя книге полон символов: их гадать не разгадать. Все, что было описано Маркесом, обрело плоть и кровь. Желтые бабочки Маурисио Бабилоньи, дождь из цветов, белая пыль любви, лёд как самый большой в мире бриллиант, дагерротип в человеческий рост – все они здесь, перед зрителем. А если наблюдать спектакль с первого ряда, то все это рядом с вами на расстоянии вытянутой руки и куски льда рассыпаются на осколки прямо перед ногами. Магический реализм оживает на глазах и затягивает за собой. В конце мир Макондо разверзнется, и его оставшиеся обитатели на ощупь будут передвигаться над этой пропастью, а зрители увидят, как на нижнюю сцену в пляске, достойной бала сатаны, уходит Пилар Тернера в окружении толи духов, толи демонов.

Декорации лаконичны, цвета почти что монохромны, а вакханалия мира Макондо отсылает немного к Кустурице или даже к Сауре. Это бесконечно красивый спектакль. Его смотришь с волнением: чего еще ждать от режиссера и художника, как решат они следующую сцену? Пронзительная сцена может смениться «пятеркой загробных шуток» или очень знакомым современному зрителю рассуждениям о выборах и партиях, а может быть на сцене сейчас снова появится музыкант по имени Человек и споет нам про «Зоологический бордель». «Один день в Макондо» заставляет зрителей то улыбаться, то смеяться с первой и до последней минуты.

Оспины одиночества проступают на каждом: бесконечные повторы и верчение маховика – все это предсказано и записано цыганом Мелькиадесом. Очередной Аурелиано разгадает его записи и наступит исход заявленных ста лет. Род с тягой к одиночеству закончит свой род, а вместе с ним закончится и наш день в театре. Останутся лишь только блокнот полный записей с заветами Урсулы, да вздохи восторга, что это с тобой случилось.

P.S. Для полного погружения в происходящее обязательно запишитесь на обед в буфете театра в перерыве между частями. Вас ждут фасолевый суп по рецепту прабабушки Урсулы и еще много аутентичных сюрпризов.

Билеты

Текст Ольга Шишорина

фото: А. Иванишин

[1] OCR (obstacle course race) – бег с препятствиями. «Гонка героев» как один из примеров подобных соревнований