Новая Опера, обзаведясь в прошлом сезоне новым генеральным директором (на пост был назначен бывший генеральный директор МАМТ Антон Гетьман), в этом сезоне обогатилась новым танцевальным проектом «Dance резиденция». Каждый сезон театр будет приглашать танцевальную труппу (российскую или иностранную) и не на один спектакль, а на серию, чтобы у столичной публики успело выработаться понимание стиля труппы и её хореографических особенностей. Первым гостем проекта стал один из самых ярких коллективов современного танца в России – екатеринбургская труппа «Провинциальные танцы» под руководством Татьяны Багановой, одной из главных фигур современной российской хореографии, признанной далеко за пределами нашей страны.

Открылся и этот гастрольный блок, и в целом «Dance резиденция» двумя культовыми наименованиями в современном танце – «Весной священной» и «Свадебкой», родившимися ещё в начале прошлого века в Париже в антрепризе великого импресарио Сергея Дягилева и на протяжении всего столетия многократно перерождавшимися и с новой хореографией, и с новыми трактовками. Созданные с разницей в десять лет они объединены и автором музыки (для обеих музыку написал Игорь Стравинский), и родственными связями (создатель первой «Весны священной» – один из величайших танцовщиков XX века Вацлав Нижинский, а второй – его сестра, хореограф Бронислава Нижинская).

Но в Москву привезли не восстановленные версии прошлых лет, а авторские работы Татьяны Багановой. Свою «Весну священную» она поставила ещё в 2013 по заказу Большого театра, который в честь празднования столетия этого спектакля решил собрать в один вечер на своей сцене различные версии «Весны». Баганова создала работу, получившую две премии «Золотая Маска» («Лучший спектакль в современном танце» и «Лучшая работа художника») и восстановленную сейчас на сцене Новой Оперы.

У Багановой всё также переосмысляется жертвоприношение, как и в «Весне священной» Нижинского, только масштабированное до размеров нации: своих героев она переносит в бараки концентрационных лагерей. Перед глазами зрителей – не коробка сцены, а серая комната-аквариум, одежда, развешенная под номерками на стенах, раскиданные горы чего-то красного – одновременно и окровавленные могилы, и фашистские флаги со своей кровожадной символикой.

Хореограф последовательно проводит перед глазами публики сразу несколько финальных сцен: вот девушек готовят к повешению, вот из окна в углу валит дым крематория, вот мужчины с лопатами в руках готовят себе и другим последнее пристанище, вот на крюках свисают волосы, ненужные уже своим прежним хозяйкам, а вот на этих крюках вздёрнуты те, кто и сам уже никому не нужен, потому что никого не осталось, а вот просто душ, которой должен лишить грязи, а лишает жизни.

А наверху над сценой – огромный кран, на который с надеждой смотрит каждый, но тот лишь извергается красным потоком то ли крови, то ли растоптанных надежд. Вода всё же польётся, не из крана и в самом конце, и принесёт избавление. Просто потому что конец – это всегда избавление от всего, чтобы было до.

Танец здесь оправданно несколько уступает и сюжету, и музыке: в чём-то даже вторичный он следует за музыкой и растворяется в ней. Движения одновременно резки и полны округлостей. Они – лишь способ трансляции спектакля, а не сама его цель.

Эту «Весну священную» можно одновременно воспринимать и как память о Великой Войне и Холокосте, о которых забывать нельзя, и как оду памяти, всем безвинно погибающим тогда и сейчас, физически и духовно.

Вторая постановка вечера – «Свадебка» – старше своей наперсницы по сцене: Татьяна Баганова поставила её ещё в 1999 году и тоже получила за неё «Золотую Маску». И тут снова о жертве. Но здесь жертва добровольная, как нечто само собой разумеющееся и неизменное: женщина, отдающая себя в жертву мужчине, выходя за него замуж. Герои на сцене – без лиц, словно они не важны и не уникальны, ведь это если и не про всех и про каждого, то про многих. И даже не сразу понятно, кто жених. Зато в невесте нет сомнения – единственный женский образ с косой на спине и с приклеенным треугольником между ног. XXI век, феминизм – а девушка всё так же, как годы и столетия назад, лишается своей косы в день свадьбы и переходит под власть мужчины.

В этой постановке хореография доминирует над сюжетом и захватывает внимание чаще: семенящие ноги и собранные тела вдруг размашисто взлетают и переходят в полёт над сценой, потом они возвращаются в свой размеренный бег, последовательный и несуетливый.

«Весна священная» и «Свадебка» Татьяны Багановой хорошо уживаются друг с другом в рамках одного вечера: в первой танец отступает назад, во второй делает шаг вперёд. А с точки зрения актуальности обе – на передовой. «Весна священная» так и кричит «Окститесь!» одновременно и попыткам героизировать национализм и фашизм, и приравниванию вакцинации от Covid-19 к геноциду и концлагерям. А «Свадебка» лишний раз акцентирует наше внимание на том, что и домашние насилие, и бесправие женщин актуальны в наше вроде бы передовое время больше, чем это кажется на первый взгляд.

Текст Юлия Фокина