Спектакль «Матросская тишина» стал в свое время легендой Табакерки, идя в подвале на Чистых более десяти лет и неизменно собирая аншлаги в Москве и на любых гастролях. Душой спектакля, человеком, игравшим главную роль Абрама Шварца, все эти годы был Владимир Львович Машков. В прошлом году, приняв руководство театра в свои руки, Машков пообещал не только вернуть «Матросскую тишину» на сцену, но и вернуться самому. В конце января 2019, в обновленном здании театра на Сухаревской, состоялась долгожданная премьера. Спектакль, которого зрители не видели почти двадцать лет, явно еще раз собирается стать легендой театра.

На сцене очень скромные декорации: большие деревянные кубы становятся то скромными домиками в еврейском местечке, то комнатками в общежитии, то вагоном санитарного поезда. Сверху большой пюпитр, украшенный цветами. Больше актерам и не нужно. Они и играют так же – просто, точно, без единой лишней эмоции. Словно и не играют вовсе, а действительно живут на сцене. Абрам Ильич Шварц – маленький нелепый человек, «похожий на плешивую обезьяну», пытается воспитывать своего сына Давида в строгости. Сам он всю жизнь выкручивается и выживает, жульничает на складе и пытается выгадать лишнюю копеечку. Он не хочет такой судьбы своему сыну, день за днем заставляя того играть на скрипке. Ведь тогда, возможно, Додик сможет стать великим скрипачом, будет выступать на больших сценах, мужчины и женщины будут рукоплескать ему, а сам он наконец-то узнает, «с чем кушают счастье».

Давид растет, не любит маленький городишко Тульчин, отца, который иногда по пьяни поднимает на него руку, скрипку с упражнениями Ауэра и Брамсом, но занимается упорно, так же сильно желая вырваться из этой бедности и увидеть другую жизнь. Ведь оба Шварца – и отец, и сын – неисправимые мечтатели. Абрам собирает открытки с видами дальних стран, которых накопилось уже две с половиной тысячи. Давид Абрамович даже в названии улицы видит поэтические отсылки, старые шхуны, маленькие домики и тихих моряков. На эту улицу, в Москву, на Матросскую тишину, переезжает его соседка и подруга детства.

Через несколько лет Додик все же пробивается в люди, учится в консерватории, выигрывает конкурсы и выступает на сценах. Только вот свое детство вспоминает по-прежнему с содроганием, скрывая свое происхождение. Когда Абрам Шварц впервые приезжает в Москву навестить сына, тот стыдится его, выгоняет, считает, что его появление сломает его только что начавшуюся жизнь. Мальчик понимает, что обидел отца только в самый последний момент, бросаясь к нему в объятья. Но поздно – в следующий раз они встретятся уже только в санитарном поезде, где старший лейтенант Давид Абрамович Шварц окажется после раны и контузии. Отец привидится ему лишь в бреду – Абрама Шварца расстреляли в еврейском гетто в Тульчине за год до этого. Через всю свою жизнь Давид пронесет с собой осознание своего предательства, хотя отец конечно же давно забыл и простил любимого мальчика.

Этот простой и бессмертный сюжет пьесы Александра Галича об отношении отцов и детей цензура середины XX столетия исказит и запретит к постановке – первым спектакль хотел поставить молодой «Современник» с Евгением Евстигнеевым и Игорем Квашой в главных ролях. Спектакль так и не вышел в свет, пройдя лишь однажды для партийных сотрудников, принявших то роковое решение. К концу 80-ых, когда Олег Павлович Табаков решил вернуться к пьесе, под негласным запретом оказался и сам Галич, умерший за десять лет до этого в эмиграции.

«Матросская тишина» становится выпускным спектаклем курса, в котором играют Владимир Машков, Евгений Миронов, Филипп Янковский, Александр Марин. Совсем молодые люди проживают спектакль так пронзительно, что, будучи еще студенческим, он проезжает с гастролями через США, собирая там аншлаг за аншлагом, а потом возвращается в Москву, занимая практически ключевое место в репертуаре маленького, но уже известного среди московской публики театра.

Начиная с 1990 года «Матросская тишина» была особенным спектаклем Табакерки, через который прошло множество талантливейших учеников Олега Павловича. Бессменным оставался лишь Владимир Машков, впервые примеривший костюм пожилого Абрама Шварца в 24 года. По словам очевидцев, никто не понимал, как Машков делает это. Гримировался он только сам, руками, находил специальные элементы костюма, детали, каждая из которых играла на образ старого еврея. Он входил в роль задолго до спектакля, она стала для него глубоко личной. Те, кто играл в спектакле или работал в театре тогда, говорили, что с каждого спектакля зрители уходили заплаканными.

Сегодня именно Машков вместе со своим первым сценическим «сыном» Александром Мариным вернули к жизни «Матросскую тишину», трепетно относясь к наследию Табакова. Декорации, восстановленные Александром Боровским, очень похожи на прежние. В спектакле принимают участие Андрей Смоляков, Сергей Угрюмов, Яна Сексте, Сергей Беляев – все те, кто играл двадцать лет назад. Да и молодые артисты – выпускники школы Олега Табакова, принятые в труппу в этом сезоне. Для них особенно волнительно играть с мэтрами сцены, но это и есть их особый экзамен, их школа театральной жизни на сцене.

По труппе видно, что этот спектакль продолжает оставаться для них чем-то особенным. Он смотрится на едином дыхании, в идеальной тишине замершего зала, будто прошло не полтора часа, а всего двадцать минут, но вместе с ними и целая жизнь. Тульчин сменяется Москвой, 1937 год – 1944-ым, а невероятный Владимир Машков царит на сцене. Годы добавили артисту еще больше сценической мудрости, и зритель не видит звезду кино, театра и телевидения России, он снова видит того маленького человека из бедного еврейского местечка с безумными глазами, всю жизнь скрывавшего свою красивую, мечтательную и любящую душу под невзрачной внешностью. Он даже толком не играет, он говорит с сыном, легко и естественно, без надрыва и налета театральности. Он навещает Давида с того света, чтобы рассказать, как он погиб, и в этом монологе столько звенящей честности, столько искренности, что зрители снова не сдерживают слез.

К концу спектакля, отпуская Абрама и Давида Шварцев, зал, кажется, плачет уже весь, такой свет исходит от игры актеров на сцене. Так блестят глаза самого Машкова, таким взрослым кажется Давид юного Владислава Миллера, отомстивший за смерть отца и нашедший свою стену плача в Винницкой области, на своей родной земле. И пюпитры с партитурами и цветами опускаются вниз, становясь своеобразным алтарем, к которому подходят все те, кто любил Шварцев.

«Матросская тишина» оказалась спектаклем вне времени. Ведь она не о том, как «евреи выиграли войну», как говорили в свое время чиновники, закрывшие самый первый спектакль. Это скорее притча о детях и родителях, о предательстве и верности. О надежде, которая остается с человеком даже в самые темные времена. «О самой настоящей, безусловной любви», как говорит о спектакле Владимир Машков.

Билеты