Невероятно романтичный, красивый и воздушный (во всех смыслах) спектакль режиссера Владислава Наставшева в Гоголь-центре интересен зрителю буквально со всех сторон, с любого ракурса. Поистине уникальная сценография завораживает с первых секунд: поворот старого выключателя – и свет лампочки выхватывает из абсолютной темноты черную стену, на фоне которой будто завис в воздухе Митя. В нерешительности, растерянности, один, босиком. Он оглядывается по сторонам, свет гаснет и включается еще несколько раз, пальцы Мити складываются пистолетиком – короткая, но самая драматическая сцена, взятая из финала повести Бунина… – и вот под легкую эстрадную музыку на сцену вбегает, вспархивая ввысь, Катя. Вместе с ней в стремительном кокетливом вихре закручивается история о любви юноши и начинающей актрисы.

Все действие спектакля происходит навесу, в воздухе: в вертикальную черную стену-сцену вмонтированы толстые штыри, по которым перемещаются два актера. На каждом есть место для одного, но желание и ловкость позволяют разместиться двоим одновременно, стоит только захотеть приложить усилия. Здесь на зыбкой почве любви, одолеваемый ревностью, балансируя на грани одержимости, удерживаясь от падения, буквально летая между небом и землей, уворачиваясь от насмешек и игривого пренебрежения девушки, Митя строит вокруг себя свой собственный мир: с Катей и во имя Кати.

Герои постановки живут вне времени и пространства – эти обстоятельства не имеют никакого значения для происходящего. Такие Катя с Митей могли бы быть современниками Ивана Бунина или быть нашими соседями по лестничной площадке, или вовсе жить лет через сто. Из спектакля практически исключены все приметы времени, бытовые детали и стилистика речи также не дают каких-либо ориентиров: сначала пытаешься зацепиться глазом и рассмотреть повнимательнее довольно компактный советский проигрыватель с прилаженным сверху пластиковым телефонным диском, но тут вдруг появляется деревенский староста, вырисовываются сцены с крестьянками, силуэтами шалаша, скромное застолье с мужиками вокруг шкалика; разговор о поездке верхом на лошади на вокзал соседствует с диалогами, наполненными современными фразами и молодежными оборотами.

Такое размытие временного контекста позволяет сосредоточиться на сюжете и характере героев. Роль Мити исполняет Филипп Авдеев, всех остальных персонажей – Александра Ревенко, которая демонстрирует невероятные и порой комичные, как бы в шутку, перевоплощения буквально за доли секунды. Охваченный любовью, переходящей в наваждение и безумие, Митя видит вокруг себя только Катин образ: милый, светлый, вожделенный. Каждый собеседник и случайный встречный – приобретает черты и лицо Кати. Вот она кокетливо разговаривает, заигрывает, дразнит, потом прощается с ним на вокзале и дарит последний поцелуй. Через мгновение – в красных вязаных носках Катя превращается в горничную Парашу, которая, перебирая одни и те же слова, приглашает Митю на чай; еще немного – и с платком на голове она уже принимает вид одной из деревенских девок, занятой работой; без платка, с немного усталым и обеспокоенным видом и въедливыми расспросами – девушка преображается в мать Мити; чуть погодя, с заправленной юбкой и немного ссутулившись – в деревенского старосту, с нарочито низким голосом, простой речью и грубоватыми манерами. Катя не только видится Мите в каждом встречном, она всецело заменила собой все, что окружает юношу в деревне: сад, поля, аллеи, деревья, книги – она стала для него целым миром.

фото: gogolcenter.com

Визуальная составляющая спектакля – с акробатическими трюками, стремительными рывками, постоянными перемещениями, – не просто способ привлечь зрителя, заинтересовав его нетривиальной постановкой классики. Отточенные движения – результат невероятно техничной работы актеров, – смотрятся на одном дыхании, встраиваясь в сложный и захватывающий рисунок спектакля, состоящий из перемещений, диалогов, музыки, тишины, брызг воды и вспышек света. Поток движения, в котором находятся герои, не хаотичен, но полностью отражает развитие их отношений и душевные метания. Комичная неловкость в стремлении переступить ту самую «последнюю черту близости» воплощена в попытке (увы, неудачной) Мити и Кати занять удобное положение друг рядом с другом; желающий покоя и уединения в своей комнате в деревенском доме, Митя сидит за невидимой дверью (обозначенной на сцене только внушительным замком) в левой части сцены, как отшельник, без движения, ссутулившись; оставшаяся в Москве Катя, которая забывает писать, отвечая на телефонный звонок, – недосягаема, она далеко и высоко, ее голова выше края сцены, да и мыслями Катя давно уже не со своим (бывшим) возлюбленным, который сиротливо сидит на корточках у ее ног. Крестьянка Алёнка, лукавая и лишенная романтических порывов, передвигается только в нижних сегментах стены. Наконец – после вожделенной близости с Алёнкой, которая принесла только разочарование и поражение, и прощального письма от Кати, в котором она объявляет об окончательно разрыве и косвенно признается в измене, – из-под ног Мити буквально уходит почва: Катя-Алёнка, окончательно смешавшись для него воедино, заканчивает свой полет, спускается на пол и буднично вытаскивает штырь за штырем, грубо кидая на пол, – разрушает прежний мир. Крах надежд, смерть любви, полное поражение, разочарование, обесценивание всего, что окружало Митю раньше и составляло для него саму жизнь, – все это не оставляет выбора загнанному (буквально) в угол юноше. Он принимает последнее решение, продолжая парить в воздухе, цепляясь за последние опоры, но такого существования он больше не хочет.

Помимо кросс-кастинга и переноса действия в вертикальную плоскость, создатели спектакля наполнили его многочисленными диалогами, которых не было в произведении, но которые вполне могли родиться между героями: оригинальные «бунинские» фразы о ревности, Отелло, домострое, разговоры с крестьянами – чередуются с размышлениями о ценности любви, ее значении для Мити и Кати, и собственно, о любви молодого человека – как о еще одном герое спектакля.

Митина любовь – это неведомая сила, которая живет собственной жизнью: она управляет Митей, она доводит его до исступления и отчаяния, она толкает его в объятия простой деревенской девки, она будит в нем воспоминания из раннего детства, она отравляет его пребывание в родительском доме, сводит с ума и, – не в силах больше ни терпеть ее, ни смириться с предательством возлюбленной, не отказываясь от полета до последней минуты и не желая покидать свой придуманный неземной мир, – Митя решается на самоубийство – «с силой, с наслаждением» и с последним выдохом «Катя!».

Билеты

Текст Алена Азаренко