READING

Пребывая в контексте: 10 лет фестивалю Context. Di...

Пребывая в контексте: 10 лет фестивалю Context. Diana Vishneva

В этом году фестиваль современной хореографии Context. Diana Vishneva проводит десятый сезон. Из года в год команда приглашала известных мировых хореографов и постепенно растила своих. И благодаря этой планомерной и последовательной работе к юбилейной дате, которая совпала с периодом невозможности взаимодействия с зарубежными авторами, фестивалю удалось создать программу, полностью наполненную работами тех, чьи имена мы сейчас знаем во многом именно благодаря Context. Примечательно, что юбилейный год отметился не только «своим» авторством, но и появлением собственной труппы.

Открыл фестиваль проект Context.10, состоящий из программы танцевальных перформансов и спектакля «Материя». В один из трёх премьерных дней можно было друг за другом посетить оба мероприятия, успев между ними послушать одну из лекций образовательной программы, посвящённых современному танцу.

фото Мария Хуторцева

Программа танцевальных перформансов включала в себя пять работ, каждая из которых делала акцент на жизни человека, интерпретируя поставленную задачу ожидаемо по-разному. Начали близняшки Мария и Елизавета Жуковы работой Du(o)ality, в которой они, облачившись в красные платья с длинным шлейфом, делавшие их похожими на статуи, рассуждали о двойственности человеческой природы: в едином ритме, но каждая в своём движении. Следом Лилия Бурдинская и Виктория Максакова в «Ничего не пропадает» закрутили друг друга и свои отношения в полиэтилен, немного разбавили его разговорами, но не добавили яркости и индивидуальности танцу.

Александр Фролов, раскрывая внутреннего ребёнка, всегда живущего в мужчине, надел своим танцовщикам плющевые головы зверей – Заяц, Тигр, Обезьяна и Собака, – поместил их на условный ринг и позволил устроить хип-хоп батл. Его «Не ной» был одновременно и о войне, и о дружбе. «Хрупкое» Андрея Короленко стартовало без музыки – медленно и аккуратно, – постепенно окрасилось музыкально и убыстрило темп артистов: от боязни прикоснуться друг к другу под тягучее растягивание секунд перформанс дошёл до телесного взаимодействия, быстрых движений по кругу и вокруг своей оси.

Последней свою работу «Внимание» презентовала Анна Щеклеина, завершив программу на максимальной по накалу ноте. Артисты театра танца «нОга», с первых секунд цепляющие внимание футболками, кричащими «Зачем вы здесь? / Зачем я здесь?», «Я баба, помогите», «Немного / Больше любви» и «Человек», отразили танцем богатый спектр человеческих эмоций. Сам танец был и резко-конвульсивным, и пластично-тягучим, и экспрессивно-насыщенным.

После первых двух перформансов, исполненных на небольшой сцене – в Москве для проекта Context.10 был выбран ЦСИ Винзавод, – зрителям нужно было развернуть себя и стулья в сторону неожиданно возникшего за спиной света, выхватившего из темноты площадку побольше. Там и были показаны две следующие работы. А вот последнюю ждала самая большая сцена, на которой, спустя время была станцована и «Материя», хоть и входящая в Context.10 вместе с программой танцевальных перформансов, но являющаяся самостоятельной работой со своей предысторией и историей.

фото Мария Хуторцева

В работе над спектаклем «Материя», тоже было задействовано несколько хореографов: Константин Кейхель, Ольга Васильева, Ольга Тимошенко, Константин Семёнов, Андрей Меркурьев, Ольга Лабовкина, Владимир Варнава и Эрнест Нургали. Каждый создал свой собственный танцевальный фрагмент в заданной куратором спектакля Павлом Глуховым тематике. Он же и объединил все танцевальные компоненты: получилась одна постановка, имеющая одновременно и несколько хореографических и музыкальных почерков (у звуковой части тоже был свой «соединитель» – саунд-дизайнер Алексей Наджаров), и общий стиль, поддерживаемый в том числе и меняющимися, но продолжающими друг друга костюмами, созданными Татьяной Долматовской, и сценографией. Исполнители – танцевальная группа фестиваля Context, появившаяся в этом году.

фото Мария Хуторцева

Сцена – коробка, обрамлённая большими крутящимися панелями, которые танцовщики поворачивали, меняя цвет с белого на чёрный и наоборот. Некоторые танцевальные части лаконично пребывали в этой монохромности, некоторые дополнялись статичным видео-контентом от Ильи Старилова.

Фрагменты Константина Кейхеля и Эрнеста Нургали, которые соответственно открыли и завершили спектакль, были поставлены на одну и ту же протяжно-тягучую музыкальную композицию, созданную Михаилом Мищенко. Танцовщики у обоих хореографов тоже выглядели одинаково: на них были надеты чёрные комбинезоны, закрывающие даже лица и тем самым стирающие идентичность. Но вот хореография отличалась.

фото Мария Хуторцева

Константин Кейхель, начав с медленного и замирающего выхода артистов на сцену, руководствуясь принципом единения, собрал их в колонну, которая то исторгала из своего стройного ряда поочерёдно кого-то из исполнителей, то засасывала его в себя обратно. Менялись ритмы музыки, амплитуда движений танцующих, замирания чередовались с резкими выбросами рук в сторону, но колонна, созданная из обезличенных тел, оставалась неизменной.

Эрнест Нургали, напротив, позволил каждому высказаться собственным языком. По словам хореографа, во время подготовки своей части спектакля он много работал с танцовщиками с точки зрения импровизации. Так осталось и на сцене: постоянная смена тех, кто находится перед зрителем, сочетание вращений, резких касаний пола и плавных «лебединых» рук. Дважды артисты сошлись в круг то спиной, то лицом друг к другу. Но в этих движениях по кругу, пусть и с сцепленными руками, было мало духа единения. Последний круг распался, поочерёдно отпустив исполнителей со сцены.

Между этими «обезличенными» фрагментами были работы шести хореографов. Ольга Васильева, резко отправив четверых парней сквозь задние створки на сцену, дала им начать с синхронных прыжков с сомкнутыми на икрах руками, перебрасываний тел из стороны в сторону, уже с руками распахнутыми, и резких падений на пол под фортепианную музыку Настасьи Хрущевой. С выходом девушки – плавным сначала, но сменившимся резкостью в плечах и высокими махами ног – музыка обрела трагичные нотки. Но складывающиеся дуэты всё равно остались энергетически накалёнными.

Мужское доминирование сменилось женскими, при этом мускульная энергия на сцене осталась: танец пятерых девушек, поставленный Ольгой Тимошенко, был наполнен грубыми касаниями и толчками друг друга, бегом навстречу, столкновениями и совместными падениями. Хореография была буквально пропитана энергией, которая казалась абсолютно не женской и уж точно не женственной. Она хлестала по залу пугающе и одновременно завораживающе.

Два следующих хореографа – Константин Семёнов и Андрей Меркурьев – создали свои фрагменты на музыку Кирилла Рихтера. Но хореографически подали их по-разному. У Константина катание танцовщиков по полу и немой крик, разрывающий их лица, быстрый темп, в котором артисты перемешивались по сцене, а затем выстаивались в линию и ложились в диагональ, сменились лирическим дуэтом, одновременно и объединяющим, и отталкивающим героев друг от друга. Он грубо хватал её за голову, тащил за руку по сцене, позволяя в этом скольжении постепенно встать, а в конце резко вдёргивал её в свои объятия.

Меркурьев же подарил своим танцовщикам классические руки, вращения, прыжки и полупальцы. Парни, несмотря на чёрные юбки, не потеряли мужественности. А появившиеся на сцене девушки, сменившие цвет стен с белого на чёрный, вполне влились в строй, не привнеся в него женской энергетики, которой вообще мало было в этом спектакле.

фото Мария Хуторцева

Отсутствие явно выраженных гендеров было присуще и следующей части, буквально выплёскивающей в зал энергию: Ольга Лабовкина подарила исполнителем животную страсть и стремление к удовольствию. Тишину, которая аккомпанировала выходу танцовщиков, сменили фонограммные шлепки губами, чмоки и частое дыхание – совместно созданное хореографом, одним из исполнителей Дамиром Смаиловым и саунд-дизайнером Алексеем Наджаровым музыкальное произведение. Лабовкина наделила артистов чувственностью, энергией, силой красивых синхронных тел, криками, но не от боли, а от желания. Танцующие чередовали животные позы и многочисленные композиции из соприкасающихся корпусов, клокочущий танец, исторгающийся изнутри, и битву «самцов», сталкивающихся грудью в прыжке друг к другу.

Владимир Варнава был последним в череде хореографов, закольцованных «обезличенными» фрагментами Кейхеля и Нургали. Он ограничился дуэтом: Ринат Ханджян и Ксения Бурмистрова сменили стремление друг к другу на закручивающийся вокруг самих себя бег. В их дуэте уже не было страсти, подаренной и артистам, и зрителям Ольгой Лабовкиной: пара словно прошла этот этап своих отношений и достигла момента отторжения одного другим.

И если изначально были сомнения, что из фрагментов, сотканных разными хореографами, может получиться единое полотно, то к концу спектакля от них ничего не осталось. Разные авторы танца и музыки, соединённые единой сценографией, стилистически подобранными костюмами и объединённые кураторской работой создали действительно единое произведение. Вердикт – отличное начало юбилейного сезона и однозначная победа фестиваля.

Фестиваль Context. Diana Vishneva продолжается. Впереди – премьера спектакля «Явь» Анны Щеклеиной, детская и кинопрограмма.

Текст Юлия Фокина


COMMENTS ARE OFF THIS POST