«Месяц в деревне» очень популярен у театральных режиссеров: лишь навскидку на данный момент кроме премьеры в Малом это произведение Тургенева идет в МХТ им.Чехова, Театре им.Моссовета, Новом драматическом театре и, конечно же, в постановке Юрия Бутусова в Ленсовете.

«Месяц» и правда просится на сцену. Он сценографичен, каноничен и обладает прекрасными диалогами. А деревенский быт, как уже известно, можно создать просто сеном. Но Малый театр не был бы Малым, если бы не создал в лучшем смысле слова костюмированный спектакль. Здесь дамы наконец ходят в нарядах той эпохи и вызывают этим зависть жительниц Москвы, еле продравшихся через снега и закладки соли, своими красивейшими платьями в пол, шляпками и зонтиками от солнца. Мужчины здесь степенны, а служанка Катя-Катринушка поет глубоким голосом народные песни. Если нужно определить слово «пастораль» – это сценография и костюмы «Месяца в деревне» на Большой Ордынке. Вспоминается уже классическая комедия «Не может быть» и Вицинское “и всё так чинно, благородно – по-старому!”

Наверное, поход на эту постановку можно смело рекомендовать как школьникам и их родителям. Здесь сохранен весь Тургенев: присутствуют даже обычно сокращаемая матушка Ислаева и немец-гувернер Шааф, лишь Коля воплощен в звуках фортепьяно за сценой и традиционно отсутствует как персонаж. Бесконечно красивая и не истеричная как обычно Наталья Петровна с грудным голосом и, наверное, самыми красивыми костюмами. Даже в периоды своей экзальтации она продолжает держать себя в руках и словно наблюдать со стороны за своими реакциями. А мы следим за ее изменениями и по нарядам: вот платье с глухо застегнутым воротником сменил открытый лиф, а вот появилась совсем девичья лента на поясе – она влюбилась! Не менее сдержанный, но прямо горящий в душе Ракитин, совсем дети Верочка и Беляев, традиционно практичный доктор Шпигельский со своим понижающим градус лиричности сватовством к Лизавете Богдановне. Из почти идеального состава выделяется и то немного исполнитель роли Ислаева, но потом ты все же приходишь к выводу, что, наверное, просто так и выписана его роль: быть ну совсем невпопад дружелюбным медведем-дураком.

В постановке Глеба Подгородинского уже навязший в зубах воздушный змей, с которым традиционно возится Беляев, наконец становится прямо-таки символом. Причем символом не вымученным, а естественным и закономерным. А еще возникает новый символ: сохнущие на солнце белье и скатерти, в которых, как и в своих отношениях, так неудачно запутываются персонажи.

Во время спектакля ты отдыхаешь, перестаешь спешить и начинаешь созерцать. Конечно, порой можно зевнуть, но три часа длительности и ленная деревенская жизнь так повлияют на всякого. А страсть, она проходит и излечивается, если вовремя купировать симптомы.

Билеты

Текст Ольга Шишорина