Когда Чеховым пичкают в школе, он редко интересен или понятен. Когда иностранцы показывают русскую душу – тоже не всегда попадание. «Дядя Ваня» на сцене театра Гарольда Пинтера – это идеальное прочтение. А еще возраст автора обзора подошел к нужной точке.

«Дядя Ваня» был одной из самых ожидаемых и не случившихся премьер первой половины этого года. Ситуация с театрами в Англии в период пандемии, по тому что известно, еще хуже, чем у нас в стране. И поэтому вернуться в форму и снова функционировать на все 100%, играть, пусть даже на пустой зал – это достижение и повод для уважения.

Именно поэтому тот «Дядя Ваня», или ласково Ваня, как зовут его британцы, которого вы увидите на экранах кинотеатров в проекте TheatreHD, стал не просто обычным заснятым спектаклем, а превратился в целый фильм, телеспектакль, где нет и не будет зрительного зала, а камера не будет убегать далеко от своих героев. Это очень камерное, обжитое пространство, буквально закуток, в котором происходит все действие пьесы. Вначале мы даже увидим, как они, актеры, техническая команда, впервые возвращаются в театр, как готовятся, репетируют. А в конце – пустой зал. Играть для пустого зала и на полную мощь. И Чехова…

Нас встречает захудалый дом, уставший, как и его жители. В нем есть еще остатки былого шика и уюта, но, если присмотреться, по углам разруха и осенние листья. У спектакля две номинации на Оливье, но очень хотелось бы отметить и художника Рэя Смита, создавшего удивительно чеховскую пастораль. В его списке работ еще «Боевой конь», который скоро вернется на экраны, «Макбет» с Рори Киннером и многое другое. Музыка, как еще одна скрепа спектакля, погружает нас в конец девятнадцатого века. Надрывная, порой тоскливая, а порой возвышающая. В пустом зале она замещает собой и зрителей, сплетая кокон вокруг актеров. Кажется, мы правда смотрим фильм, а не спектакль.

Актерский состав – это первое, что бросается в глаза еще с афиши. Тоби Джонс в роли Вани, Ричард Армитадж – доктор Астров, Роджер Аллам – профессор Серебряков, Эми Лу Вуд (чудесная девочка из Sex Education) – Соня. Что ни роль, то стопроцентное попадание. С Армитаджем совсем сложно, его Астров настолько привлекателен и интересен своими метаниями как мужчина (ну и про бархатный голос с proper english не забываем), что в моменты его присутствия на сцене, все остальное автоматически пытается уйти на задний план. Его харизма заполняет сцену как туман. Но это больше фанатские шутки, каждая роль выписана так четко, что героев невозможно не заметить. Тоби Джонс, его Ваня, бедный несостоявшийся Войницкий, его хочется обнять, так жаль эту пропущенную жизнь. Эми Лу Вуд – очень большое будущее у нее – так сыграть Соню. У нас принято говорить, что Катерина – луч света в темном царстве. Но нет, истинный луч – Соня Серебрякова, с ее верой, надеждой и бесконечной внутренней силой созидать и жить. Роджер Аллам, я и забыла, как бесит персонаж профессора, какую жгучую ненависть он может вызывать, своей холеностью и внутренним холодом. У Аллама получилось совершенно бездушное и эгоистичное существо. «Дядя Ваня» – тот неловкий момент, когда и каждый сам по себе хорош, и в ансамбле прекрасен. Чего стоит только дивная пьянка Астрова, Войницкого и Телегина. А пара Армитадж и Джонс – это спектакль в спектакле.

А еще «Дядя Ваня» – это череда крупных планов и разрушенной четвертой стены. Нет, здесь ни на йоту не нарушен текст Чехова и нет прямого диалога со зрителем, но каждое откровение, каждый взгляд – они направлены именно на тебя и лишь с тобой делятся своей болью.

В этом спектакле Чехова любят и очень бережно относятся. Конечно, очень тяжело слушать что-то исконно русское в английском варианте: сложные имена актерам дались нелегко, «Мария Васильевна» в версии Роджера Аллама вызывает хихиканье. Но во всем остальном это наш родной Антон Павлович, рефлексирующий, размышляющий, разобранный на цитаты.

«Сел я, закрыл глаза – вот этак, и думаю: те, которые будут жить через сто-двести лет после нас и для которых мы теперь пробиваем дорогу, помянут ли нас добрым словом? Нянька, ведь не помянут!»

Через эти сто с гаком лет живем мы с вами, а «Дядя Ваня» не теряет своей актуальности.

Билеты

Текст Ольга Шишорина