Известно, что Хармс говорил, что его интересует только «чушь», жизнь в ее нелепых проявлениях. Повесть «Старуха» считается одним из главных произведений Даниила Хармса, а исследователи творчества называют еще и автобиографической. Перед нами главный герой, безымянный и уверенный в своей гениальности, он живет в Ленинграде, как и сам автор, не любит стариков и детей. А дальше «Преступление и наказание» шиворот-навыворот: и вот уже к нему в комнату является старуха, которую он затем нечаянно убивает.

Как это обычно бывает в Студии театрального искусства спектакль поставлен так, что быть знакомым с первоисточником совершенно необязательно. Здесь бережно обращаются с авторами, и даже неподготовленный зритель должен понять все. Надо сказать, повесть «Старуха» даже становится смешнее в исполнении труппы Женовача. Жанр спектакля режиссер определяет как «нелогичное течение мыслей», и именно этому мы обязаны многоголосьем персонажей. Одна за одной, ковыляя и шаркая, на сцене появляются старухи – согнутые в три погибели, смешные, угловатые, двигаются как шахматный конь и по очереди вываливаются из окна. Так в «Старуху» оказываются вплетены «Случаи» Хармса:

«Одна старуха от чрезмерного любопытства вывалилась из окна, упала и разбилась.

Из окна высунулась другая старуха и стала смотреть вниз на разбившуюся, но от чрезмерного любопытства тоже вывалилась из окна, упала и разбилась.

Потом из окна вывалилась третья старуха, потом четвертая, потом пятая.

Когда вывалилась шестая старуха, мне надоело смотреть на них, и я пошёл на Мальцевский рынок, где, говорят, одному слепому подарили вязаную шаль.»

Восьмая, самая «умная», старуха остается с нами и героем и начинает свою игру. Парад старух закончен.

Героев также восемь: писатель, молчаливо сидящий в углу, и его разрозненные мысли – семь молодцев, не похожих друг на друга. Слова их одинаковы, но эмоции каждого из «я» героя уникальны. Это дивный поток сознания творца, сомневающегося, потерянного, уверенного в своей гениальности и запутавшегося одновременно. Здесь есть главные «я» и второстепенные, каждый пытается перетянуть одеяло на себя, и в итоге листы, предназначенные для истории о Чудотворце, так и остаются пустыми. Сама история уже живет у него в голове, радостно перекатываясь и проговариваясь раз за разом, но вдохновение не убегает дальше первых предложений. А тут еще и Старуха.

фото А. Иванишин

Старуха основная, назовем ее так, в исполнении гуттаперчевого Александра Медведева (ох уж эта сцена с погружением в чемодан), комична до безобразия и всячески мешает герою. «Вот сволочь!» – произносит герой, и зал в очередной раз покатывается со смеху. Все попытки избавиться от назойливой Старухи оборачиваются сокрушительным провалом.

Старуха мешает даже и личной жизни героя: прекрасная незнакомка из очереди за хлебом также имеет восемь образов. Каждое «я» героя воспринимает ее по-своему, перед нами все типажи советской дамочки. Но герой вынужден оставить избранницу, ведь у него дома Старуха. Дамочки из булочной так и остаются стоять, томно покусывая буханки черного. Незнакомка останется с героем в мыслях, и с ней уже самое главное «я» (Лев Коткин), назовем его эпически-романтическое, проводит бурное свидание.

фото А. Иванишин

Все «я» прекрасны, но глядя на непроницаемого, несущего каждое слово как прописную истину Коткина вспоминаешь его авторский цикл с Николаевым #дуэтлюбителейальтернативногоюмора, который жил в инстаграме театра в период первого карантина, и просто нельзя удержаться от хохота. В противовес ему идет Андрей Шибаршин – «отстающее» я – милое, радостное и прелестно-нелепое.

Как обычно нельзя не отметить сценографию Александра Боровского: снова конструктор, создающий то небольшую комнатку героя с поэтичным подоконником, то окна коммуналки, то вагон пригородной электрички. Бесконечные окна – это не только центр притяжения старух, но и место, где живут мысли героя, откуда является возлюбленная или же порой прилетает-таки еще строка ненаписанного шедевра.

фото А. Иванишин

Бесконечно смешной и красивый спектакль. То, что нужно серой холодной осенью, тем более такой.

Билеты

Текст Ольга Шишорина