Если ввести в поисковую строку в сети Интернете такой запрос как «самые известные оперы мира» или «оперы, которые должен услышать каждый», то самое известное произведение Джузеппе Верди «Травиата» почти всегда будет занимать первою строчку во всех таких перечнях. И дело не только в ее насыщенности самыми узнаваемыми ариями. Мало кого оставляет равнодушным эта красивая история трагической любви, несбывшихся надежд и непреодолимых обстоятельств, разворачивающаяся на фоне блистательного Парижа 19 века.

Основатель и художественный руководитель «Геликон-оперы» Дмитрий Бертман обращался к ключевому произведению Верди неоднократно, как на сцене родного театра, так и за рубежом (эту оперу он ставил в Германии, Франции и даже Новой Зеландии). И вот в октябре в репертуаре «Геликон-оперы» вновь появилась самая узнаваемая и популярная в мире опера.

Какие только интерпретации не видели оперные сцены мира – постановщики то создавали  феерическую роскошь декораций, костюмов и грима, предлагали зрителю торжество декораций, создавая пир для его глаз, то помещали героев в аскетичные одноцветные декорации, а героев облачали в самые строгие костюмы, не отвлекая зрителя от музыки Верди.

Дмитрий Бутман не стал шокировать зрителя нестандартными прочтениями классики или переносить Верди на современную почву. Он и художник-постановщик Игорь Нежный переносят нас в Париж XIX века, серый и мрачный, тут правят деньги и любовь, которую за эти деньги покупают сильные мира сего. Опера начинается со сцены в парижском борделе – это не роскошная гостиная дорогой куртизанки, это публичный дом, где веселые, ярко одетые и накрашенные хохотушки всех возрастов и типов внешности развлекают мужчин в строгих костюмах – тут и стар и млад и все ищут одного.

Виолетта в исполнении Юлии Щербаковой вовсе не роскошная дама полусвета, имеющая собственный салон, где она принимает изысканную публику, напротив, она одна из тех самых девушек, что смеются и пьют шампанское за счет многочисленных клиентов, хотя она и пользуется особой благосклонностью богатых и влиятельных господ. В самом начале мы видим ее такой, какой ее создала долгая жизнь в подобном окружении – она устала, хоть и поет и старается быть веселой наравне со всеми. Она лишена иллюзий и не верит молодому и страстному Альфреду Жермону (Шота Чибиров).  В дуэте «Un di, felice, eterea» она сначала смеется над пылкими признаниями юноши и с недоверием качает головой – и в самом деле, юный страстный любовник, посмотри, кто я и разве способна я любит?

Но любовный жар молодого поклонника и чарующая музыка Верди творят чудо, и это чудо не только в том, что и на такой почве, и в таком мире, где любовь сменяет равнодушие, а страсть имеет денежный эквивалент, смогло зародиться настоящее чувство, способное на сильные поступки. Оно и в том, что Виолетта, так долго развращенная своей профессией и окружением, все же сохранила ту часть себя, которая не была растоптана, запятнана, осквернена чередой мужчин и ночами без сна. Поверив в искренность чувства Альфреда, она раскрывается ему навстречу. Во втором отделении, в загородном поместье, где счастливые влюбленные скрылись от пристального внимания Парижа, от своего болезненного прошлого и неясного будущего, мы видим другую Виолетту. Сильную, страстную, готовую бороться за надежду на любовь, которую преподнесла ей судьба. Это ее надежда на очищение, о чем нам говорят белоснежные стены и убранство ее любовного гнездышка, наполненного светом и воздухом. И только букет ярко красных цветов, врывающийся в эту ослепляющую чистоту, намекает нам на то, почему счастье героини будет таким ненадежным и таким быстротечным.

И даже без модного сейчас осовременивания постановка получилась удивительно динамичной (хотя мне часто приходится слышать о том, как долго и нудно умирает в финале несчастная Виолетта). У Бертмана нет ничего слишком долгого и тем более нудного. Это заслуга и дирижерской работы, и художника-постановщика и художника по костюмам (Татьяна Тулубьева), создавших на довольно небольшой сцене Геликон яркий и выразительный мир, маленькое путешествие в далекую эпоху, не допустив ни в чем ни одной фальшивой ноты. Это, конечно же, и работа исполнителей, причем не только главных ролей. Огромная удача и плод работы кропотливой режиссера-постановщика это великолепный хор – жители Парижа, веселые куртизанки в роскошных, продуманных до мельчайших деталей костюмах, посетители борделя – каждый является частичкой одного целого и в то же время каждый создает свой неповторимый характер.

О чем же история Верди? О невозможной любви? О том, что расплата за грехи неминуема и даже самое светлое чувство в этом земном мире не способна преодолеть прошлое?

Вопрос в постановке остается открытым, и спасибо режиссеру, что дал зрителю самому найти в этой истории что-то свое, а исполнителям создать своим персонажам собственный особый характер, нарисовать свою линию жизни.

А для меня самой сильной сценой постановки становится начало второго действия, где сходящий с ума от ревности Альфред в исполнении Шота Чибирова, покинутый Виолеттой, возвращается все в тот же яркий и громкий дом терпимости, и, ослепленный горем и отчаянием, бросает своей возлюбленной в лицо деньги как плату за ее «любовь». Так для меня «Травиата» «Геликон-оперы» стала горькой историей о том, как жестока и бессмысленна ревность и гордыня, как легко можно разрушить свое счастье, убить надежду в том, чье сердце полностью обнажено перед тобою, и что именно тот, кого ты безотчетно и неистово любишь, способен нанести тебе самую смертельную рану.

Билеты