READING

Театр «Сфера»: Премьера спектакля «Академия смеха»...

Театр «Сфера»: Премьера спектакля «Академия смеха»

26 и 27 февраля 2019 в Театре «Сфера» состоялась премьера спектакля Владимира Даная «Академия смеха» по одноимённой пьесе японского писателя Коки Митани. Жанр определяется режиссёром как диалог. Интеллектуальный, философский, смешной и грустный одновременно.  

Япония, Токио, 40-е гг XX века. К новоиспеченному цензору Сакисака (Антон Алипов) приходит драматург Цубаки (Дмитрий Бероев) в надежде получить разрешение поставить комедию «Джулио и Ромьетта» в театре «Академия смеха». Цензор считает комедию низкопробной, неправдоподобной и предлагает перенести действие в японское общество, убрать сцены поцелуев, добавить роль полицейского, чтобы показать уважение начальнику Отдела полиции, убрать сцены, вызывающие смех. Надо ли заставлять людей смеяться сейчас и вообще уместен ли смех, когда в стране военное положение?

фото Р. Астахова

Цубаки день за днём кропотливо переписывает пьесу, спорит, пытается переубедить, приносит в качестве подарков то печенье, то символичный скворечник для ворона Мусаши, которого Цензор приютил у себя дома. Вместо Джулио и Ромьетты появляются герои Каничи и Омийя. Но и это не устраивает. Сакисака отчеканивает свою речь как настоящий чиновник, не давая волю эмоциям, и сам удивляется, как его назначили на эту должность, ведь к театру он полностью равнодушен.

С каждым разом диалог становится смешнее и абсурднее. Требование достоверности от пьесы для театра рождает фарс. Если писать, то что-то патриотическое. Если любить, то только Родину. Нужно обязательно вставить куда-то в текст фразу «За нашу великую Родину» – без неё точно нельзя. С этого момента начинается долгий процесс придумывания, обмена мнениями, в который включается Сакисака и постепенно становится соавтором пьесы. Цубаки рифмует «Родину» со «смородиной», пытается грамотно ввести персонажа полицейского, хотя понимает, что это ведёт к бессмыслице. Он даже предлагает Сакисака сыграть одну из сцен и тем самым вдохновляет последнего на творчество. Театр открывает для цензора второе дыхание – дыхание свободы.

фото Р. Астахова

Почувствовав первые шаги к взаимопониманию, Цубаки позволяет себе высказывание про постоянное «бодание» с властью, что доводит ситуацию чуть ли не до драки. Человек совершенствуется только в сопротивлении чему-нибудь – в этом можно увидеть основной посыл пьесы и спектакля.

Художник Анастасия Ахмедова превратила Камерную сцену Театра «Сфера» в кабинет Цензора. Места для зрителей расположены напротив длинного стола, что создает ощущение заседания. Пустые стулья по другую сторону стола  в финале спектакля занимают тени чиновников. Белый цвет стен отражает символ честности и чистоты. О Японии здесь напоминают очертания токийских небоскрёбов, фотографии японского полицейского и рисовых колобков, разговоры о лапше и военный марш, задающий ритм и энергетику всей постановки.

фото Р. Астахова

Паузы, которые выдерживают актёры, многословны. Фотографии, которыми сопровождает свои слова цензор, многозначны. Японская действительность незаметно превращается в российскую. Ведь диалог Цензора и драматурга – это вечный диалог, поединок – он применим для любой страны. В одной из сцен Сакисака ищет портрет Черчилля для наглядности замены английских действующих лиц на японских, но на долю секунды зрителям показывают фотографию Кирилла Серебренникова. Красноречиво и символично? Да.

Пьесе Цубаки не суждено увидеть свет. Ушло слишком много времени на улаживание бюрократических вопросов. На последнюю встречу с Цензором драматург является с чемоданом. Его отправляют на фронт умирать «За нашу великую Родину». Цензор остаётся равнодушным, но вдогонку успевает прокричать с иронией: «Умирать можно только за вкусную смородину!». В воздухе повисла тишина.

Финал остаётся неоднозначно открытым. Сколько ещё пьес будет забраковано – можно только представить.

Билеты

Текст Светлана Ковалева