«прощай, родимый.
очень хочется жить,
но ничего уже
не помещается
в пейзаж»
Станислав Львовский
(«Советские застольные песни»)
Как человек, уже несколько лет посвящающий значительную часть своей жизни театру, на недостаточную насмотренность я пожаловаться не могу — в моей жизни были и строгие формы Малого театра и необычные поиски резидентов ЦИМа и «Практики». Тем интереснее, что, несмотря, на такой «боевой» стаж, в театре я все еще вижу вещи, которые меня удивляют, заставляют на полную мощность включать резервы своего зрительского опыта и дают понять, что я пока прикоснулась только к верхушке громадного айсберга под названием «современный театр».
Все это я в полной мере почувствовала на своем первом спектакле в Электротеатре Станиславский — мюзикле-штрихе «Парасомнии».
Авторы спекатакля — композитор Дмитрий Курляндский, музыкальный руководитель Электротеатра, много работающий в России и за рубежом, и режиссер и художник-постановщик Вера Мартынов, выпускница Дмитрия Крымова, вместе с Кириллом Серебренниковым создавшая Гоголь-центр таким, каким мы его сейчас знаем и любим — при помощи непривычных глазу и слуху сценических движений и звуков ступают на территорию неизведанного. И вот тут среднестатистическому зрителю все же нужна небольшая подготовка.
Речь не идет о необходимости обязательно предварительно ознакомится с первоисточником (о нем чуть позже) или пройти краткий инструктаж о том, как смотреть постановки «strictly avantgarde». И может быть, такая мощная подготовка пойдет скорее во вред. Но идти на «Парасомнии» нужно полностью избавившись от имеющихся у каждого из нас представлений о том, что мы можете увидеть, освободив свое сознание от ожиданий, быть готовым выйти за пределы привычного слуху и зрению. И тогда возможно спектакль откроет вам свои, важные только для вас, смыслы.
Парасомнии — двигательные, поведенческие или вегетативные феномены, возникающие в специфической связи с процессом сна, но необязательно связанные с его расстройством (Wikipedia).
Имея в виду это определение, спектакль очень легко разложить на кусочки головоломки, где по ходу сюжета актрисы как бы переходят из одной стадии сна в другую — тут и стадия засыпания, сопровождающаяся повторением одних и тех же конвульсивных, порывистых движений, и глубокий сон, и обрывистые и тяжелые сновидения. Многим из нас знакомые парасомнии, которые 7 актрис воплощают на сцене в движениях, звуках, песнях, тексте Станислава Львовского — ночные кошмары, сонный паралич, синдром периодических движений конечностей, пароксизмы и смерть во сне..
Как известно, сон лишь отражение нашего внутреннего состояния, нашего вчерашнего — памяти, которую не может отпустить наше бессознательное. Электронная музыка, порой похожая на какофонию резких и даже неприятных звуков, перемежается исполнением песен и текстами Станислава Львовского «Советские застольные песни», и служит проводником к самому личному, неконтролируемому нами внутреннему я, неизбежно являющемуся частью коллективного бессознательного (в данном случае, советского) прошлого, такого мучительного, холодного и непохожего на здоровый сон.
Могу сказать точно — спектакль пробудил во вне интерес к непонятому мною пока до конца, но интересному новому для меня жанру и точно заставил внимательно изучить афишу Электротеатра. И прочитать «Советские застольные песни» — это страшная правда, о времени, в котором ни мы ни автор не жили, но которое, как страшный сон, растянулось во времени и и вцепилось в нас, как вязкий ночной кошмар.
Текст Екатерина Большакова
«Парасомнии» в «Электротеатре Станиславский» — штрих-мюзикл на музыку Дмитрия Курляндского на текст Станислава Львовского «Советские застольные песни».
Парасомнии — расстройства сна, о природе которых нет единого мнения, ясно одно — корни идут в бессознательное. В эту же область заходят и создатели спектакля. На сцене с аскетичным оформлением, без декораций, 7 актрис. У каждой есть свой кусок текста-воспоминания о Великой отечественной войне. Это народное, общечеловеческое воспоминание, каждая актриса проживает сквозь своё, неозвученное, но очень личное.
В течение спектакля-перформанса зритель погружается в медитативное состояние, пограничное между бодрствованием и сном. Порой кажется, что отчетливо проходят фазы сна и видны различные типы парасомний — вот глубокая фаза, вот быстрая, вот сомнамбулизм, вот сонный паралич, а вот и синдром беспокойных ног.
Хореограф спектакля делает из на первый взгляд резких и бессмысленных движений сна и бодрствования рисунок бессознательного танца. Зрителю дается возможность наблюдать за общим рисунком движений или за каждой конкретной актрисой, создавая свой собственный спектакль. Так как каждый раз девушки выходят на сцену с новым набором чувств и мыслей и исходя из этого отыгрывают мюзикл, есть возможность говорить о том, что каждый показ — уникален. Тем не менее, некоторые моменты происходящего закреплены и зритель видит фиксированные картины, будто вспышки из общего актрис и создателей спектакля. И с каждого места в зале, смотрящий увидит свою картинку, художница-постановщица Вера Мартынов недаром является обладательницей «Золотой маски» как художник. При абсолютной внешней сдержанности и минималистичности спектакль выглядит очень стильно.
Вообще, над материалом ранее работали в Центре им. Мейрхольда, когда Дмитрий Курляндский с группой композиторов создали проект-альбом на стихи Львовского «Негромкие песни войны». В «Парасомниях» же Курляндский сосредоточился на личном осмыслении материала и вместе с Мартынов сделал спектакль-высказывание на тему коллективной памяти.
В этом «мюзикле-штрих», «производной от мюзикла» как в алгебре, при формальном соблюдении законов мюзикла, сменяемости номеров музыкальных и интермедий, как актрисам, так и зрителям даны условные рамки, которые при этом не ограничивают, а направляют творческий процесс и восприятие. Поэтому каждый зритель увидит свой спектакль, о наполнении которого он сможет судить через призму собственных переживаний и опыта, как личного, так и зрительского
Текст KarinaCha
NO COMMENT